Будни имперской стражи[СИ] - Матвей Курилкин

– Ох и не говори, воин. Еле хожу уже, а все неймется, старому дураку – за хворостом поплелся на ночь глядя. Думал, успею. Так чего, поможете, ребята? Я уж так торопился, да вот, вышел, смотрю – все уже собираются, – дед кивнул на деревню. – Запыхался весь, сел передохнуть. Все одно не успеваю, а тут смотрю – вы идете. Удачно как вышло, не иначе, восьмиглазый благоволит мне сегодня.

– Нет, отец, не благоволит тебе восьмиглазый, ошибся ты, – поспешил я прервать старика. – Торопимся мы, к нанимателю опаздываем. В деревню заходить не будем.

– Ох, жалко как, а я уж обрадовался. А куда нанялись, если не секрет? – невзначай поинтересовался старик.

Медлить было нельзя, и я ляпнул первое, что пришло в голову:

– В княжество Шлезвиг идем. – Я назвал то княжество, в котором когда‑то мне приходилось воевать, будучи наемником. И только сказав, мысленно хлопнул себя по голове. Шлезвиг находился к далеко к северо‑западу. Мы шли на юго‑восток. Оставалась надежда на то, что старик из глухой деревни не знает, где оно находится. Надежда не оправдалась.

– О, приходилось мне там бывать, сынок. Лет двадцать назад, против тамошнего князя нанимался – там и ногу потерял, – он приподнял штанину, показав деревяшку на месте ноги. – А зато девки там красивые, да сговорчивые на диво! Далековато вам идти. Да и не в ту сторону совсем. Аль заблудились?

– Не заблудились мы, старик, нам туда не сразу, еще в одно место зайти надо. – Отговорка смотрелась уже совсем неправдоподобно, это было бы понятно даже ребенку, не говоря уже об этом чрезмерно въедливом старике. Я поспешил закончить разговор: Ладно, пойдем мы, старик. Прости, что не можем помочь.

Я попытался слегка исправить его впечатление, и вскинул руку в традиционном наемичьем приветствии – сжатый кулак с торчащими большим пальцем и мизинцем. Старик немного подобрел, на приветствие ответил, но когда через несколько десятков шагов я не удержался и оглянулся, я увидел, что он внимательно вглядывается нам вслед.

– Разведчики, духи степей. – Ругался шеф про себя, когда мы удалились на достаточное расстояние. – Тайная стража! Не могли заморочить голову деревенскому старику! Ты, сид, просто вредитель! Не мог что‑нибудь более правдоподобное сболтнуть?

– Что первое в голову пришло, то и сболтнул, – вяло оправдывался я.

– Да ты тоже хорош, шеф, – вставил Ханыга. – Чего ты с ним разговаривать стал? Припугнул бы и все, он бы нас тогда расспрашивать побоялся.

– Ты бы молчал зеленомордый! – огрызнулся орк. – Я время тянул, чтобы этот наш специалист по человеческим землям успел сориентироваться!

– Сам ты зеленомордый! – не остался в долгу Ханыга. Я заметил, что в последнее время каждая их перебранка заканчивается именно этими фразами.

– Да мы тут все молодцы, – грустно добавила леди Игульфрид. – Если бы мы по сторонам смотрели, а не деревню разглядывали, мы бы его вовремя заметили и обошли. Пялились на нее, будто не халупы там, а как минимум имперская столица в миниатюре.

– Да кто мог знать, что тут кто‑то шляться по ночам будет? – чуть сбавив тон, подытожил шеф.

Перебранка была бессмысленна, это понимал каждый ее участник. Все скрывали досаду от столь глупой ошибки, и пытались заглушить предчувствие, что она нам еще аукнется. И никто не упоминал, что единственно правильным в той ситуации было прикончить любопытного старика. Уверен, каждый из нас знал, что мы должны были избавиться от единственного свидетеля – вряд ли в деревне нашелся бы некромант, чтобы расспросить деда. К тому же его можно было удушить, или убить ударом по голове – бывает, споткнулся человек в темноте и расшибся насмерть. Много ли надо пожилому человеку? Никто бы и не заподозрил неладного. Айса, будь она с нами, так бы и сделала, и это действительно было бы правильно. А мы не смогли. Я все больше убеждался, что как разведчики и тем более как тайные стражники мы не выдерживаем никакой критики. Оставалось надеяться, что со временем это изменится – мы станем аккуратнее и профессиональнее, и не будем допускать таких ошибок. Вот только я не был уверен, что кто‑то из нас сможет стать настолько циничным, чтобы прикончить разумного, не являющегося нашим врагом и не несущего непосредственной опасности. Да и не хотел этого. Я не осуждал Финна, и тем более Айсу, боги свидетели я не чувствовал ни капли превосходства над ними оттого, что мне пока удавалось оставаться чистым. Но и становиться таким, как Финн я не хотел.

Мы дождались Айсу, чья вылазка закономерно увенчалась успехом, и поспешили удалиться от злополучного села. По дороге подробно рассказали о происшествии, высказав опасение, как бы старый наемник не навел на нас погоню. Девушка только недоуменно подняла брови и закономерно поинтересовалась, почему его мы не убили. Я не собирался вдаваться в подробности, однако неожиданно леди Игульфрид взялась подробно объяснять моральные аспекты нашего столь нерационального поведения. Вообще ведьма за последние дни очень подружилась с этой странной девушкой, они проводили путь, подолгу разговаривая о чем‑то, и было видно, что обеим беседа чрезвычайно интересна. Вот и сейчас ведьма пыталась объяснить, что старика не убили потому, что он ничего плохого нам не сделал, и даже если и поднимет тревогу и направит односельчан в погоню, то не со зла, а потому что миссионеры новой религии задурили ему голову. При этом она добавляла, что если одураченные жители будут представлять реальную угрозу, жизни или выполнению задания, эти принципы придется отбросить в сторону.

– Мне трудно понять то, что ты называешь моралью, – ответила Айса, внимательно выслушав подругу. – Почему жизнь старика более ценна, чем жизнь многих других жителей деревни?

– С чего ты взяла, что мы считаем его жизнь ценнее других?

– Вы не убили старика. Старик пойдет в деревню и убедит соседей догнать нас. Когда они нас догонят, мы убьем многих. Значит, его жизнь ценнее жизней этих многих?

Шеф, который, как и все мы с живым интересом слушал разговор, крякнул от неожиданности. Меня тоже поразил аргумент – по крайней мере, я не нашел, чем возразить. Игульфрид попыталась объяснить, что старик может не поднять тревоги, если он все‑таки расскажет жителям о встрече, они могут не заинтересоваться этой историей, или потерять нас во время погони, так что если учитывать все вероятности… Ни о чем таком мы, конечно, при встрече с наемником не думали, и потому слова леди Игульфрид были неубедительны.

– Учитывать вероятности, считать, выбирать… слишком сложно, – подытожила Айса. – Проще убить, и знать наверняка. Тот человек был стар и болен, ему было бы не так страшно умирать. Иначе он не ходил бы один по ночному лесу.

И с этим я тоже спорить не стал. Айса была права, тысячу раз права, но я все равно не смог бы его убить, даже если бы ситуация повторилась.

Мы шли всю ночь и на привал остановились только через час после рассвета. После завтрака улеглись спать, оставив Ханыгу часовым – была его очередь караулить, а Айса отправилась на разведку, как обычно. Ей почти не требовался сон, а просто так сидеть у костра казалось девушке скучным, поэтому, когда все ложились спать, она отправлялась ходить по лесу, чаще всего в сторону дороги или ближайших человеческих селений и наблюдала там за происходящим. Сегодня она вернулась быстро, и сразу похоронила наши надежды на то, что ночное происшествие останется без последствий:

– Тот старик, видно все‑таки сказал друзьям о нас. Они идут за нами, через два часа будут здесь. Что будем делать, убьем или убежим?

Мы, конечно, выбрали второй вариант. И не только потому, что не хотели бессмысленных убийств. Лично я был полностью согласен с Ханыгой, который высказался в том духе, что как только люди проявили враждебные действия, он считает себя вправе защищаться любыми способами. В большей степени нас остановил тот факт, что реши мы избавиться от жителей деревни столь радикальным способом, это, скорее всего, ничего бы не изменило. Слишком часто здесь расположены деревни, удаляясь от одной, мы приближались к другой, тела быстро найдут, и тогда погоня продолжится. К тому же Айса обрадовала нас, объяснив, что если жрец той деревни узнал в описании тех, кого велел найти новый бог, не далее как с завтрашнего дня нас будут искать жители всех окрестных поселений, в которых есть жрецы. Вот когда мы пожалели о нерешительности и милосердии, проявленном к старому наемнику! Теперь оставалось либо пробиваться к дому силой – со вполне предсказуемым результатом, либо попытаться скрыться, замести следы, и ни в коем случае не появляться вблизи жрецов, которые могут почувствовать появление разыскиваемых разумных.

С этого момента путешествие наше перестало быть спокойным и хоть сколько‑нибудь приятным. Мы двигались гораздо быстрее, чем раньше – и в основном бегом, не останавливаясь на отдых, а только ненадолго замедляясь. Мы бежали целый день, по‑прежнему выбирая такой маршрут, чтобы оставаться на возможно большем расстоянии от любых поселений. Леди Айса перестала изображать из себя обычную разумную и вновь приняла тот вид, в котором мы увидели ее впервые – она сняла одежду, опустилась на четвереньки, выгнув суставы неестественным образом, обмазалась грязью и обвалялась в мусоре, и в таком виде описывала вокруг нас широкие круги, выискивая погоню или просто встречных разумных. Я беспокоился, что надолго ее в таком режиме не хватит, но девушка объяснила, что так ей двигаться гораздо легче, она почти не устает. Конечно, ей нужно гораздо больше еды, и желательно, чтобы это было сырое мясо, но на крайний случай подойдут насекомые и мелкие зверьки. Выглядела она по‑настоящему жутко для непривычного взгляда, леди Игульфрид, увидев, как суставы подруги со щелчком выгибаются в противоположные стороны чуть не лишилась сознания – ей показалось, что с Айсой происходит что‑т о страшное.